Новый роман Алексея Иванова (точнее, первая часть эпического романного полотна) рассказывает о Сибири начала XVIII века. Скажу сразу: исторические романы писателя западают мне в душу гораздо глубже, чем "современные" (за исключением, конечно же, "Географа", который навсегда). Именно поэтому "Тобол" я прочитала практически залпом, насколько это возможно при моём напряженном ритме жизни: 700 страниц за неделю.
Роман очень хорош.
В нём много героев, каждый со своим миром и своей судьбой. Отчасти в остяках "Тобола" отзываются вогулы "Сердца Пармы", мистикой, идущей от ламий, веет от историй Айкони и Хомани ("Ты - половинка дочери Ахуты Лыгочина"), от остяцких идолов и борьбы христианства с язычеством. Древнерусское "Житие" протопопа Аввакума сказывается в главах, посвящённых раскольникам, ведомым монахом Авдонием к строительству Корабля, который вознесёт их через гарь к высоким берегам праведных. Поэзия архитектуры и проза служебного воровства, русская ширь и шведская педантичность, бухарская хитрость и остяцкая наивность образуют основу, по которой плетутся в причудливое полотно нити отдельных человеческих судеб, политических воль, торговых отношений, религиозных порывов и народных движений. За всем этим сложным плетением - как всегда у Иванова - прежде всего люди, поскольку любой его роман - это прежде всего портрет человека на фоне времени. Здесь эпохально сдвигаются огромные тектонические слои, вся страна пересобирается будто бы заново и каждого в какой-то момент выносит на этот разлом выбора.