Залезла на сайт Уральского государственного университета в поисках списка проводимых филфаком конференций (подумалось, не съездить ли в Екатеринбург), списка конференций не нашла, зато узнала, что 3 августа 2008 года умер Валерий Маркович Паверман, специалист по американской литературе, профессор, бывший заведующий кафедрой истории зарубежной литературы УрГУ. С Валерием Марковичем мы познакомились в 1991 году в Ижевске на конференции по литературным связям. Он тогда поразил меня необыкновенным чувством юмора, умением точно и тонко формулировать мысли, галантностью и демократичностью в обхождении. Поскольку я работала на кафедре зарубежной литературы, да и на конференции зарубежников попадала довольно часто, впоследствии мы с ним не однажды виделись и всегда были чрезвычайно рады друг другу. Потом я ушла в декрет, потом - на другую кафедру, уже преподавателем. Валерий Маркович перестал ездить на конференции, я узнавала о нём от коллег. Помню, в Петрозаводске (в 2000-м, кажется), мне рассказали, как он, уходя с кафедры, с полпути возвращается проверить, запер ли он дверь. Я тогда ещё посмеялась: это, мол, ничего, это не симптом, я вот тоже часто возвращаюсь. Это было последнее, что я о нём слышала...
А на днях мама встретила мою классную руководительницу, которая рассказала, что 8 сентября 2008 года умер наш учитель математики Пётр Иванович Алтынов. В Петра Ивановича я была беззаветно влюблена всю старшую школу, он был для меня образцом, идеалом мужчины, учителя и человека. Это он - я когда-то рассказывала - пригласил меня танцевать на выпускном вечере, и ощущение невыразимого счастья, охватившего меня во время танца, я помню до сих пор. Однако жизнь шла своим путём, в школу я заходила редко и несколько лет назад почти случайно оказалась там на каком-то вечере встречи выпускников. Увидев Петра Ивановича, подошла и с улыбкой сказала:
- Вы меня, наверное, не помните уже, я...
- Аня, как же я могу тебя не помнить!!! - перебив меня, парировал он. И мне стало чрезвычайно тепло и приятно.
Когда я вспоминаю всё это, на глаза наворачиваются слёзы. Окончательность того факта, что мы уже никогда не встретимся здесь: на этих улицах, в этих коридорах, в автобусе или метро - невозможно было бы вынести, если бы не было веры в то, что мы все обязательно встретимся там. Я - верю. У Бога все живы!
Вечная память!
