Зима. Как всегда в этот день, ветрено и снежно. А в Кремле - в Кутафье-башне - охранники с металлоискателями. Избранных, как всегда, много, охранников и металлоискателей - мало. Поэтому, естественно, очередь. Очень даже нехилая.
Выхожу из метро "Библиотека имени Ленина" и честно долго-долго иду вдоль очереди до её конца. И в конец её честно пристраиваюсь. Очередь движется ни шатко ни валко, ибо многие встраиваются в середину к знакомым... в общем, всё как всегда. Ну и ко мне, естественно, тоже кто-то пристраивается. В том числе - через полтора часа стояния - мой завкаф.
Стоим. Время идёт. И - хотя приехала я очень и очень заранее - всё ближе время начала концерта. А мы стоим.
- АВ, мы не успеем пройти! - нервничает завкаф.
- Да нет, может быть, успеем... - успокаиваю я.
Он смотрит на часы, на количество народу впереди нас и произносит:
- Если мы не успеем, мы пойдём в кафе.
Я не знаю, что на меня нашло. Наверное, замёрзла. Поэтому без тени улыбки, абсолютно серьёзно я говорю:
- Нет, мы с Вами в кафе не пойдём!
- Почему??? - озадачивается он.
- Потому что я сегодня в вечернем платье. Поэтому пойдём мы с Вами как минимум в ресторан.
Пауза. Думает. Сосредоточенно и деловито. Секунд тридцать. Потом решается - хоть и озадаченно, но твёрдо:
- Хорошо! Если мы не успеем, мы с Вами пойдём в ресторан.
Я могла торжествовать.
Мы успели. И я своими глазами (а не в пересказе) видела, как Фурсенко подарил ректору роман Ф.М.Достоевского "Бедные люди" (правда, поздно сообразив, как это может быть истолковано, особенно учитывая любимое обращение ректора к народу: "Люди Московского университета", горячо убеждал нас, что в выборе именно этой книжки нет никакого символического смысла, чем ещё больше испортил дело). И я своими ушами слышала, как в каждом выступлении цитировалось ломоносовское про "Платонов и Невтонов" (Вам смешно, а я два года не могла оду 1747-го года на занятиях разбирать). И была масса всяких замечательных впечатлений, о которых можно было бы повспоминать в мемуарах, которых я - даст Бог! - никогда не напишу.
